Этой небольшой публикацией мы продолжаем серию зарисовок об оригинальном народном нижегородском промысле, состоящем в художественном облагораживании примитивов путем покрытия их поверхности особым "хохломскими" орнаментами.

Немногие знают, что к 50-летию именитый общественный деятель и кинопостановщик Никита Сергеевич Михалков, считающийся потомком высокопоставленного дворянина - царского постельничего, обзавелся не только персональной тарелкой-панно с пасторальной семейной сценой, но также и хохломской деревянной шляпой с надписью "Никите Михалкову в день юбилея", лакированной деревянной палкой - декоративной тростью и специальным набором "Царская трапеза", над которым потрудились несколько художниц Семеновской фабрики. Резчик Павел Торопов, специально для знаменитого культуртреггера, разработал тончайшие деревянные стопки, огромную супницу, увенчанную грациозной лебедушкой, - символизирующей государственную музу режиссера, и своеобразный венец царственного стола : оригинальную икорницу в форме морской раковины, в чем можно увидеть мотивы иннсмутского цикла Г.Ф.Лавкрафта. Далее…


Хохломская роспись по дереву - традиционный народный художественный промысел нижегородских крестьян.
Возник промысел во 2-й половине XVII века на территории современного Ковернинского района Нижегородской (Горьковской) области; название ему дало торговое село Хохлома той же области - центр сбыта изделий хохломской росписи в XIX - начале XX вв.
Для хохломской росписи характерна оригинальная техника окраски дерева в золотистый цвет без применения золота. Выточенные из дерева предметы (преимущественно посуда) грунтовались раствором глины, сырым льняным маслом и порошком олова (в современных изделиях - алюминия), по слою которого выполнялся растительный узор в свободной кистевой манере письма, затем покрывались лаком из льняного масла (ныне - синтетическим) и закалялись при высокой температуре в печи. Для колорита хохломской росписи типично сочетание красного и чёрного цвета с золотистым.
Далее…

В середине октября 2001 года мы с Этнером Егоровым (Чувашский университет) оказались в Нижнем Новгороде, двигаясь, я - из Москвы, он - из Чебоксар. Нашей целью была конференция памяти Федорова-Давыдова (она заслуживает отдельного разговора), а в перерыве мы, кроме прочего, совершили короткую прогулку к Кремлю. День был ветреный и довольно холодный, так что наша прогулка была короткой, однако же, ее результаты весьма примечательны, так что прочите эти заметки, не пожалеете.
Осмотрев Архангельский собор (рисунок 1), где покоятся князья и церковные иерархи,

рис 1.
мы оказались возле Часовой башни Далее…

Своевременной, как надеются авторы “Хроник”, публикацией обзора о новинке “Нижегородского интернета” дизайнера и хорошего друга “Нижегородских Хроник” Михаила Клюева мы открываем тему "Эксперты", предназначенную для авторов, исследующих нижегородскость сквозь призму профессиональных интересов.

“В нижегородском сайтостроительстве произошло выдающееся на мой взгляд событие” – сказал нам Михаил Клюев, любитель лошадей и ретро-автомобилей марки “Волга” и через мгновение продолжил :

Впервые в истории нижегородского web дизайна коммерческий проект использовал в своем оформлении целиком пиксельную графику. Web-дизайнер не побоялся многочасовой кропотливой работы глаза в глаза с монитором и в некотором роде даже добился предполагаемого эффекта.

Далее…

В центральном соборе Ярославля очень красивые старинные фрески. Они иллюстрируют, как это часто бывает, библейский цикл.

Все изображения на фресках довольно абстрактны, только Иерусалим представлен в виде точной, почти фотографической копии Нижнего Новгорода и нижегородского кремля.

По версии ярославского экскурсовода, Нижний для ярославцев был тогда самым дальним и достаточно большим городом – вот его и использовали для изображения Иерусалима.

Объяснение показалось не слишком удовлетворительным: жители речных регионов с самой глубокой древности и во всех странах очень много путешествовали, даже больше, чем жители берегов морей, т.к. речные поездки дешевле и проще. Так что, маловероятно, что для ярославцев Нижний был чем-то максимально далеким, исключительно удивительным и необычным.
Далее…

Вследствие Раскола в Русской Православной церкви (разделение верующих в XVII веке сторонниками реформ патриарха Никона) и бегства в леса многочисленных групп старообрядцев – сторонников прежней веры, в лесной части Заволжья – Семеновском, Городецком, Ковернинском районах Нижегородской области – интенсивно развивалось мастерство изготовления различных деревянных изделий для всевозможных хозяйственных и бытовых нужд : посуды, бочек, грабель, коромысел, лопат, дуг, саней, топорищ и тому подобного. Эта продукция получила общее название горянщина – от древнеславянского гора в значении «лес» через посредство прилагательного горяный или горяной (лесной). (А не гора в значении «гористое правобережье Волги» через посредство горянин «житель правобережья Волги», как ошибочно думал М.Фасмер).

На основе горянщины очень рано начала развиваться так называемая хохлома – ремесло художественной росписи домашней утвари и посуды на основе модифицированной технологии производства икон. Ремесло оформилось примерно в том сложном виде, каким мы его знаем, с конца XVII века.

Хохломской рисунок характерен тем, что на черном, золотистом или красном фоне создавался лиственно-ягодный, так называемый травный, орнамент – изображения земляники, малины, ежевики, крыжовника, смородины, рябины и т.п. – выполненный сочетаниями красного и золотистого, красного и черного или же золотистого и черного цветов.
Далее…

В Нижнем Новгороде нередки случаи, когда выходцы из среды креативного и административного толка более гордятся богатыми наручными часами и иными предметами обихода, чем плодами своего труда. Знающие люди утверждают, что офицеры-тыловики устраивают своеобразную гонку вооружения по качеству носимых на службу мобильных телефонов.

В Париже – говорит по схожему поводу Ги де Мопассан ,- множество весьма талантливых художников и скульпторов относятся к искусству довольно равнодушно, почти не говорят о нем и считают его просто своим ремеслом. Однако не успеешь сказать с ними двух слов, – продолжает наблюдательныый француз ,- как они начинают хвастаться своей силой и ловкостью. Одни поднимают тяжелые гири, другие мастерски фехтуют, третьи занимаются боксом или выделывают пируэты на трапециях не хуже заправских гимнастов, и все они, как только познакомятся с вами, настойчиво предлагают пощупать их бицепсы или начинают ходить перед вами на руках, что отнюдь не способствует связному разговору.
Далее…

[1..7]