Из книги о жизни в кремлевской журналистике "Байки кремлевского диггера".

Глава 11. Выборы под Zемфиру.

Видимо, кто-то умный в Кремле просто решил, что журналистов, как и вино, чтобы они стали хорошими, нужно подольше выдерживать. Причем в отличие от вина журналистов частенько выдерживали на свежем морозце. Метод свежезамораживания прессы был впервые опробован на нас в Нижнем Новгороде, при входе на Горьковский автомобильный завод. На улице было ? 15°. Внутрь не пускали. Но и уехать обратно в гостиницу тоже не давали. И полтора часа журналисты кремлевского пула, точно заключенные концлагеря, под конвоем, устраивали на морозе пробежки для разогрева внутри маленького отведенного нам охраняемого пятачка внутреннего дворика. Причем все без исключения девушки, разумеется, были в изящных сапожках с тонкой подошвой.

- Мы же так все себе отморозим! Ну пожалейте нас, пустите хоть на пять минут внутрь погреться! - умоляли мы охранников.

- У нас тоже есть, что отмораживать, - холодно парировали они.
На следующий день, когда в газете вышел мой репортаж из Нижнего Новгорода, а я уже была с президентом в Казани, мне на мобильный позвонил Немцов:

- Слушай, Трегубова, там что, у Путина, - совсем п-ц, что ли, с предвыборной кампанией? Совсем пустые визиты? Писать не о чем?

- Борь, не пугай меня : тебе что, не понравился мой репортаж? - в ужасе переспросила я.

- Да нет, ты что! Репортаж классный - здесь все в Москве ржут над ним! Но только вот я подумал: если уже Трегубова на первой полосе "Коммерсанта" пишет репортаж об отмороженных придатках, - то значит, во время предвыборных поездок Путина действительно больше ничего интересного не происходит?

* * *

Секрет предвыборной кампании Путина действительно, заключался ровно в том, что, если б не наша журналистская изобретательность, писать нам было бы абсолютно не о чем. Сортирные афоризмы у клиента быстро иссякли. А помимо этого фантазия главного кандидата страны ограничивалась лишь видами транспорта, на которых он, видимо, с детства мечтал покататься : истребитель Су, Волга, Камаз, трактор. А у его пиар-команды полет творческой мысли и вовсе заступорился ровно на том, что в каждом регионе Путин должен поцеловать ребенка и покрасоваться у любого работающего конвейера.

Ох уж эти конвейеры! На ГАЗе при нас конвейер чуть не передавил работниц, поджидавших высокого гостя. Просто перед путинским приходом лента, разумеется, не работала, запустить ее хотели только на время его прихода, для виду. А передовице, поставленной у рубильника, вдруг раньше времени примерещилось, что Всенародный Избранник уже на подходе, и она, разумеется, что есть мочи рванула за рычаг - едва не пустив в расход своих товарок, живописно примостившихся меж Газелей.

На КамАЗе журналистов поджидал просто-таки эффект дежа вю: тот же неработающий конвейер, тот же работник у рубильника, ожидающий Путина. Только вот в расход здесь пытались пустить уже не работниц, а иностранных тележурналистов, которые пытались заснять на камеру эту показуху. Сотрудники путинской охраны, которые и так во время его поездок относились к иностранным журналистам как к врагам народа, тут уж начали просто отпихивать и волтузить бедного оператора, чтобы не дать ему снимать застывший конвейер. Как ни смешно, защищать заморского бедолагу бросились опять-таки лишь хрупкие девушки кремлевского пула, пригрозив охране, если они немедленно не оставят его в покое, написать обо всем в репортаже.

С детьми у главы государства тоже как-то сразу не задалось. По кремлевскому пулу из уст в уста передавались анекдоты, которыми оборачивались попытки Путина приласкать деток.
В Петрозаводской больнице, вместо того чтобы пожалеть маленького мальчика на костылях, которого сбила машина, Путин заявил ему:

- Ну вот, не будешь больше правила нарушать!?
Не удивительно, что после этого крошечная девочка, которую Путин попытался поцеловать, не далась, и в слезах призналась ему:

- Я тебя боюсь!

Об этих эпизодах путинская пресс-служба запретила писать в репортажах под угрозой немедленного лишения аккредитаций.
Впрочем, от путинской предвыборной кампании и не требовалось быть хорошей. Он должен был просто день за днем, в каждом выпуске новостей, с помощью государственного телевидения вбивать в мозги обывателям единственную мысль: Я, Путин, уже у руля. Вне зависимости оттого, проголосуете вы за меня или нет.
Елена Трегубова

СПРАВКА “ХРОНИК”
В феврале 2004 года в Москве у дверей квартиры госпожи Трегубовой в Большом Гнездниковском переулке неизвестные взорвали самодельное взрывное устройство мощностью около 60 г в тротиловом эквиваленте. Это произошло после выхода ее книги "Байки кремлевского диггера", в которой Трегубова описывала свою работу в кремлевском пуле журналистов, освещавших работу президентов Ельцина и Путина (Елена Трегубова работала кремлевским корреспондентом в газетах "Русский телеграф", "Известия" и "Коммерсантъ").

Следователь Тверской межрайонной прокуратуры Москвы, проводивший по факту этого происшествия доследственную проверку, назвав взрыв "обычным хулиганством", уголовное дело возбуждать отказался.

В Тверской прокуратуре и прокуратуре Центрального округа Москвы обозревателю газеты КоммерсантЪ заявили, что в последнее время не слышали "о каких-либо новых угрозах в адрес" Елены Трегубовой. "К нам она с заявлением не обращалась, а если ей что-то мерещится, то это к специалистам в другой области", - считают в прокуратурах.

После взрыва вышла ее вторая книга "Прощание кремлевского диггера", а сама Елена Трегубова уехала в Германию.