Противостояние местных жителей и мастеров уплотнительной застройки, развернувшееся в районе перекрестка улиц Ковалихинская и Фрунзе закончилась, при тихом попустительстве городской администрации, победой застройщика. Напомню, что в достаточно сложном рельефе Ковалихинского оврага, впритык между сверхтиповой пепельно-серой девятиэтажкой, находящейся на дне оврага и «свечкой»-многоквартиркой из красного кирпича на склоне будет буквально «втиснуто» (минимальное расстояние между объектами — 7 м) «административное» (офисное) сооружение. Судя по отзывам жильцов - участников конфликта, уплотнители так и не предъявили сколько-нибудь серьезных документов на право строительства. Местные жители готовят иск в суд. Организатора работ вероятно вдохновляет позиция мэра Сорокина (одновременно являющегося депутатом Городской думы именно по этому избирательному участку), который, по словам жителей, не только «ввел мораторий на строительство» на этой площадке перед выборами, но и 22 ноября 2010 года сообщил, что договор аренды на этот участок окончится в декабре и продлевать его он не намерен. Однако, когда конфликт перешел в активную фазу, вдруг выяснилось, что аренда была оформлена инвестсоветом при губернаторе до 2012 года.





Вчера на площадке произошла массовая драка с участием подвезенных уплотнителями 30 — 40 крепких ребят, наряженных в костюмы строителей и наиболее активных местных жителей. В ходе конфликта пострадал ветеран труда и участник войны Александр Семенович. Успокоив бдительность жителей обещанием, данным в присутствии сообщества, представить проект застройки для ознакомления, менеджер вместо этого бросил в ход боевую бригаду неизвестного происхождения, под прикрытием которой строители успели отгородить площадку бетонными блоками. Деревья, находившиеся на стратегическом участке, были «снесены» и сброшены прямо на детскую площадку, сиротливо прижавшуюся ко дну оврага. По иронии, на самом видном месте площадки установлена табличка, извещающая, что сооружен этот объект детского досуга при поддержке Олега Валентиновича Сорокина, действующего мэра.



Колодцы революции

Психологи, исследовавшие влияние городской архитектуры на сознание жителей, считают, что не последнюю роль в нагнетании революционной ситуации в Петрограде 1917 года сыграли особенности городской застройки «Северной Венеции». Для всех стран с холодным климатом, которых не так много — Скандинавия и Канада - характерна свободная, преимущественно малоэтажная жилая застройка. Типичное жилище северной семьи — отдельный ярко окрашенный дом с широкими окнами, приусадебным участком. Города в таких странах большие по площади, но не густо заселены. Что характерно, даже такой «колониальный», казалось бы, город, как Ванкувер — столица Британской Колумбии (Тихоокеанской провинции Канады) устроен точно так же. Офисные небоскребы центра города здесь довольно резко переходят в частную малоэтажную застройку и ярко выделяются на ее фоне.


Ванкувер. Четко выделяется офисный центр на полуострове и жилая малоэтажная застройка по берегам залива

Из этого «правила Севера» есть одно исключение — Россия. Хотя в нашей стране более 70% населения живет в городах, и города эти расположены в куда более холодном климате, чем канадские, жилые дома здесь строятся совсем по-другому. Как это ни удивительно, но больше всего они похожи на здания, характерные для современной застройки Средиземноморья — однотонные приглушенной окраски (иначе на ярком солнце глаза слепит) с глубокими и глухими дворами, препятствующие проникновению лишнего солнечного света и сохраняющими хоть какую-то влажность. Может быть, в такой среде, по-обезьяньи воспроизведенной придворными архитекторами и «инвесторами в бетон» в наших суровых северных пустошах, чувствуют себя комфортно люди, работающие здесь вахтенным методом — оттрубил 3 месяца при административно-сырьевом "раздатке" — и на острова. Но для большинства людей, не обремененных особо доходными способами проведения времени при какой-нибудь очередной «системе», такой образ жизни по определению недоступен. Низкий доход, отсутствие интересных перспектив в жизни дополняется смотрением в темный, одноцветный двор без растительности, который с противоположной стороны увенчан убогой коробкой, заслоняющей половину тусклого северного неба в которую как в консервную банку нашпигованы такие же малоуспешные персонажи. Добавьте сюда какой-нибудь форсмажор вроде войны или стихийоного бедствия с подвозом раненых соседей и родственников, очереди «в магаз» и на выходе получите «революционный Петроград» образца 1917 г.