Лента Хроник (архивная)

В 1946 году город Горький стал известен как цель номер один для американских бомбардировщиков, размещавшихся на авиабазах Турции : вероятность долета по столицы и успешного выполнения ядерной миссии над районом Москвы оценивалась американцами как достаточно маловероятная, что заставило заокеанских стратегов ядерной войны принять за основную цель приложения своих военных усилий Горький - на тот момент, важный центр автомобильной, судостроительной и оборонной промышленности Советского Союза. Позднее, наш город, вместе с затерянным в мордовских лесах наукоградом Арзамас-16, стал одной из основных целей для межконтинентальных баллистических ракет НАТО, поэтому, разведки всех капиталистических держав в обязательном порядке должны были исследовать наш регион - по меньшей мере, в целях формальной отчетности, что давало (и, наверное, дает) агентам с обеих сторон весьма продуктивное поле деятельности.

Но мало кто знает, что делали во времена царизма - без неисчерпаемой темы атомно-классовой вражды, - секретные агенты в Нижнем Новгороде. Сегодняшний обзор "Нижегородских Хроник" - о бытийствовании некоторых наиболее характерных агентов той поры.

Уникальной личностью в истории нижегородского сыска является старший агент Михаил Герман (настоящая фамилия - Гершгорн). Герман родился в 1857 году. К началу XX века он имел за плечами 4 судимости, из них две, в 1877 и 1894 году, - за кражи. Позже он попался еще и на сбыте 5 фальшивых золотых колец, которые приобрел у него А.П. Копылов. В 1894 году Герман был отправлен в исправительное арестантское отделение, после чего был завербован сыскным отделением в качестве агента. Михаил Герман сумел ограбить даже знаменитого купца Бугрова. Сняв слепок с ключа, он передал его сообщнику, который и вскрыл сундук. Авантюрист и мошенник высокого класса, проворачивавший громкие аферы, Герман, тем не менее, был ценнейшим агентом. С его помощью, например, удалось в 1900 году задержать убийцу Жиделева, мошенника Фунина. Он же раскрыл кражу 2-х колоколов крестьянином Рядьковым.

В сентябре 1905 года на Похвалинском съезде орудовала большая шайка, состоявшая из 5 мужчин и 3 женщин. 15 сентября ими был ограблен К. Данилов. Герман и еще один агент - Киселев подскочили к грабителям и заставили их сдаться под дулами револьверов.

Герман обладал большой личной храбростью, но главное его достоинство для полиции заключалось в том, что он очень хорошо знал "изнутри" весь нижегородский преступный мир. Это помогало ему в раскрытии самых сложных преступлений. Уже будучи агентом, Герман неоднократно преступал закон, но нижегородские полицмейстеры и начальники сыскного отделения (а их за это время поменялось несколько человек) неизменно смотрели на это "сквозь пальцы". Чиновники понимали, что, посадив Германа за решетку, они потеряют своего ценнейшего агента.

Герману не только прощали его аферы, но и платили по высшему разряду - его ежемесячное содержание в разные годы обычно достигало от 30 до 55 рублей (для сравнения: у городового оплата была от 12,5 до 15 рублей в месяц).

Правда, бывали у Германа и неудачные месяцы, так, в апреле 1901 года он по каким-то причинам получил "вознаграждения" только 10 рублей.

Видимо, Герман не брезговал и самыми элементарными мелкими кражами. Так, сохранился документ от 11 мая 1908 года о том, что в 1-ю Кремлевскую часть явился мещанин И.А. Каринский и заявил, что в июне 1904 года им была отдана агенту сыскного отделения Герману "триковая жилетка черного цвета, стоящая четыре рубля… для образца о розыске вещей, снятых с его убитого сына… Герман же до сего времени жилетки не возвратил".

Герман утверждал, что жилетку он вернул и ссылался на двух полицейских. И хотя те не подтвердили факт возврата жилетки, Герману опять все сошло с рук.

Завершая историю агента Германа, следует отметить, что, по данным нижегородских архивистов, после Октябрьской революции Михаил Герман был арестован.

В 1919 году он и бывший агент Пойменов подали прошение об изменении меры пресечения и скорейшем рассмотрении дела. В мае было решено, что Пойменов амнистии не подлежит, а Герман еще до этого был отпущен на свободу. Дальнейшая его судьба неизвестна.
Балыкина М.И. Сыскное отделение Нижегородской полиции и его борьба с уголовными преступлениями (1896 - 1917 годы). // Записки краеведов. Нижний Новгород, 2008. С. 123-124.

Морозным январским днем 1813 года по Варганам (сейчас село в Лысковском районе) из дома в дом пополз тревожный слух: задержан наполеоновский шпион. Выяснилось, что им оказался крестьянин Степан Рачков, "приписной" витебского помещика Сверчкова.

Арест произошел банально просто: ночуя в Варганах, Рачков был "признан, по неимению пропуска, подозрительным, взят и представлен" в макарьевский уездный суд.

Соглядатай ничего не скрывал, и из его рассказа получалась пикантная (для нас, современников, воспитанных на подвигах россиян в Отечественной войне 1812 года) ситуация.
В деревне Шитиной, что в Витебской губернии, помещик Сверчков владел 900 душами крестьян, которых он зимой 1812 года стал уговаривать "принять службу и вступить в подданство к императору французов", уверяя, что в его армии "служить весьма хорошо". В противном случае, за отказ повиноваться, помещик угрожал крестьян расстрелять. Последние, будучи "приведены им в робость", согласились служить французам.

Помещик отобрал всех способных носить оружие крестьян, обмундировал их, раздав ружья и сабли. Вскоре опять появился французский офицер, сообщивший о приближении к российской границе наполеоновской армии. Помещичье воинство выступило ей навстречу, соединившись около г. Ковно. Оттуда, объединившись с французами, последовало до столичного града Москвы. Отступали так же вместе.

В Смоленске Рачкову с двумя односельчанами от имени Наполеона приказано было идти "в низовые города для осмотра крепостей в оных и склонения по всем местам по тракту в пути народа к подданству" французам. Рачкову велено было следовать до Перми, а его "однодеревенским" с двумя французскими рядовыми - до Казани.

Для их свободного прохода, дали им "билеты, на русском диалекте писанные" и завизированные якобы самим Наполеоном. На дорогу выдали по 25 рублей серебром, да по возвращению в Польшу обещали "наградных 400 рублей". Выданный "билет" Рачков никому не "объявлял" "по неимению в нем надобности" и, не доходя до Нижнего Новгорода, порвал.

Рачков сменил мундир на серый кафтан, направился из Смоленска опять в Москву, оттуда на Касимов, избегая встречи со следовавшими из Нижнего Новгорода войсками. Шпион выдавал себя за смоленского жителя, разоренного неприятелем. На пути и в ночлегах соглядатай "искусным и неприметным образом" склонял крестьян к вступлению во французское подданство, обольщая их "выгодою и свободою".

В Нижнем Новгороде шпион осмотрел Кремль и взял его "на замечание", намереваясь шествовать до пермской крепости. Оттуда, выполнив поручение, возвратиться в Польшу, получить там причитающиеся наградные и вступить "в тамошнюю службу".
Галай Ю.Г. Как варганские крестьяне наполеоновского шпиона поймали. // Записки краеведов. Нижний Новгород, 2008. С. 334-336.